Начальник полиции.

Чтобы не было слышно криков и стонов, рот заткнули тряпками.
Так же мучили и остальных арестованных. Четырнадцатилетнюю Тамару Романову Тейдеманис подвесил на «качели» за ноги и нещадно бил.
В конце концов обеих Романовых — и юную Тамару тоже — палачи расстреляли без суда, а о «Красной стреле» так ничего и не узнали.
Начальник полиции безопасности и СД Остланда полковник Фукс снова взъярился.
— Вы тут возитесь с бабами, а партизаны живут себе, в ус не дуют.
Директор закрыл крышкой магнитофон, снял его со стола, смахнул пылинки.
— Поговорим без магнитофона.
— Дело не в этом. Это я так, к слову. Я не понимаю их. Раньше понимала, что они хотят, когда сбегают с уроков, когда не учат уроков, когда любят, когда не любят, а теперь не понимаю. Вы, надеюсь, читали газету?
— Да, читал. Но что газета! Живой человек дороже газеты. Мы вас знаем лучше.
— Так вот, они меня простили. Наказали с помощью газеты, а теперь простили. Злые мальчики и девочки решили, что учительницу можно простить. Ее не переделаешь, не сдашь в макулатуру, в металлолом. Я действительно утратила радость от школы, я порой их даже боюсь. Они это почувствовали и встретили меня сегодня, как добрые мальчики и девочки. Они решили на мне испытать свою доброту.
— Что же тут плохого? Мы их учим доброте.