Враг.

Это было под Минском. Враг пытался с ходу захватить город. Его танковые колонны нагло, с зажженными фарами шли по дорогам, ведущим к столице Белоруссии. Фашисты предвкушали легкую победу. Но советские воины подготовили удар сокрушительной силы. Запылали вражеские танки. Два дня и две ночи длился ожесточенный бой. Воины 100-й стрелковой дивизии сожгли 300 немецких танков, истребили четыре полка вражеской пехоты, полностью уничтожили танковый полк, разгромили моторизованный полк и отдельный мотоциклетный батальон противника. Таков был итог первой встречи дивизии с фашистами.
Следующий крупный бой 100-й дивизии с гитлеровцами произошел у Ельни. Измотав и обескровив врага, части дивизии вместе с другими соединениями перешли в наступление. Велики были наступательный порыв советских воинов, их воля к борьбе и победе. Окружив фашистские войска, советские воины разгромили их. Советские воины в этом сражении проявили небывалый героизм. «Раненые, как правило, не покидают поле боя»,— доносил командир дивизии. За эти героические бои 100-й стрелковой дивизии было присвоено наименование 1-й гвардейской стрелковой дивизии.
Так зародилась советская гвардия.

Пехотинцы.

Советские пехотинцы, защищая Родину, приумножили славу русского оружия. Они взяли все лучшее из боевых традиций русской пехоты, которой издавна принадлежала выдающаяся роль в исторических победах нашего народа над земными захватчиками, и проявили высокие морально-боевые качества.
После победы Великой Октябрьской социалистической революции, в годы иностранной военной интервенции и гражданской войны, пехота была главной силой Советской Армии, обеспечившей в тяжелых условиях разгром многочисленных врагов молодой Советской республики. На полях сражений пехотинцы проявили массовый героизм, умение, упорство и настойчивость.
В годы Великой Отечественной войны советская пехота показала высокие образцы боевого мастерства, отваги, выносливости, стойкости в обороне и стремительности в наступлении.
Жестокий враг остервенело рвался в глубь нашей страны, угрожал Ленинграду, вплотную подошел к Москве. Советские воины сражались с беспримерной храбростью и мужеством. Соединениям, проявившим особый героизм, было присвоено наименование гвардейских. Гвардейцами стали и воины 100-й стрелковой дивизии.
Июньской ночью 1941 года эта дивизия впервые встретилась лицом к лицу с фашистами.

Марш.

Он немного тянул вниз. Степан метнулся к коряге, но она, покрытая слизью, выскользнула из рук, как живая, и тотчас спазма отчаяния перехватила горло. Страшным грузом показалась винтовка: давит, тянет ко дну. А сверху накатывается, накрывает с головой бешеная волна водоворота.
Но нет, Донцов не хотел, не собирался сдаваться! Напрягая все силы, он вырвался из тисков буруна, начал грести туда, к левому берегу: хоть там враги, но там и друзья, там горы, куда ушли многие...
Набежавшая волна опять ударила в лицо, винтовка сползла со спины, оказалась под животом, да это уже не беда: вот он, берег, совсем близко. Русло реки становится шире, прямее, и течение поспокойнее... Только руки налились свинцом, трудно поднять. Во сто раз тяжелее стала винтовка. Как бы не потерять ее...
 Донцов нащупал тугой намокший ремень ребенок, с трудом перекинул его назад, на плечо, и почувствовал, как ноги касаются дна. Воды оказалось по грудь. Опираясь на винтовку, солдат, пошатываясь, медленно побрел к берегу. Но едва добрался до осоки, как тут же упал лицом в нее. Винтовка вывалилась из рук, и он уже не слышал, как она плюхнулась в воду.
...Будто сквозь сон доносятся непонятные крики. Сильный удар в бок приводит солдата в сознание. Он открывает глаза и видит перед собою фашиста. Тот приказывает встать, обшаривает карманы Степановой гимнастерки, комкает намокшее письмо, из которого выпадает совсем раскисшая фотокарточка... — Перед, марш! — командует немец. Измученный, босый, без пилотки идет Степан Донцов по лугу, а в трех шагах за его спиной грузно шагает фашист. «Вот сейчас,— думает Степан,— у тех вон кустов поднимет автомат и... конец...» Он готов обернуться, броситься на врага, но руки, заломленные за спину, совсем онемели под крепким мокрым ремнем.
Уныло глядя вдаль, идет Степан Донцов на верную смерть. Хмурой громадой возвышаются впереди Кавказские горы Там, в горах, наверно, уже пробиваются на перевал его друзья. Не отрываясь, смотрит он на седые вершины гор, над которыми парят орлы, и на глазах у него — слезы.

Напряжение.

Они могут выдержать большое боевое напряжение, сохраняя способность к дальнейшим действиям.
Мотострелковые войска предназначаются для решения различных задач. Основные из них следующие: уничтожить или пленить живую силу противника и захватить его технику; захватить местность, прочно ее закрепить и удерживать, отражая все попытки противника овладеть ею.
Таким образом, несмотря на бурное развитие артиллерии, танковых войск и появление новейших средств вооруженной борьбы, мотострелковые войска играют важную роль в современном бою.
Для удобства ведения боевых действий, а также управления войсками создаются мотострелковые подразделения, части и соединения.
Подразделения организационно строятся так, чтобы обеспечивались высокая подвижность на поле боя и быстрота развертывания в боевой порядок, удобство управления, способность вести упорный и длительный бой в любых условиях обстановки, возможность самостоятельно вести боевые действия и наносить мощный огневой удар с больших и малых дальностей.
К подразделениям мотострелковых войск относятся отделение, взвод, рота и батальон.
Боевые подвиги советской пехоты в боях за свободу и независимость нашей Родины.

Мальчики должны.

Но лицо его по-прежнему оставалось хмурым, и дети немножко побаивались его. Они были рады, что он будет работать в другой части дома.
—Где Джордж? — спросил он строгим голосом.
—Опять ушла куда-то, — ответила с досадой тетя Фанни. — Я говорила ей, чтоб она осталась дома и встретила родственников.
—Она хочет, чтобы ее отшлепали, — сказал дядя Квентин. Дети не могли понять, шутит он или говорит серьезно. — Надеюсь, ребята, вам здесь будет хорошо. И может быть вам удастся хоть немного образумить Джордж.
В Киррин-коттедже не было свободных комнат, и поэтому мама с папой, быстро поужинав, поехали ночевать в отель в ближайший город. На следующий день после завтрака они должны были отправиться в Лондон. Они попрощались с детьми.
Джорджина так и не появилась.
—Жаль, что мы не увиделись с Джорджиной, — сказала мама. — Передай ей огромный привет и скажи, что мы надеемся, ей понравится играть с Диком, Джулианом и Анн.
И родители уехали. Дети почувствовали себя немного одинокими, когда увидели, как большая машина исчезла за поворотом дороги. Но тут тетя Фанни повела их наверх показывать комнаты, и вскоре они перестали грустить.
Мальчики должны были спать в одной комнате, которая находилась под крышей дома. Из окна этой комнаты открывался великолепный вид на бухту, что привело их в полный восторг. Анн должна была спать в комнате с Джорджиной. Эта комната, окна которой выходили на болота позади дома, была меньше, чем у мальчиков. Но из одного бокового окна было видно море, и это очень обрадовало Анн. Комната была хорошая. На окне стояли алые розы.
—Мне так хочется, чтобы пришла Джорджина, — сказала Анн тете. — Интересно, какая она?
—Ну, что тебе сказать? Она маленькая, смешная девчонка, — ответила тетя. — Иногда она бывает резкой и упрямой, но сердце у нее доброе. Она преданная и справедливая. Если вы подружитесь с ней, то навсегда останетесь для него друзьями.

Дончак.

Расцветал нэп, начал работать ипподром, а вместе с ним и его вечный спутник — тотализатор.
Они уже несколько раз были вместе на ипподроме и поняли, что одинаково ценят грацию и красоту хорошей, рысистой лошади. У каждого из них имелись книги о конном спорте, каждый знал родословную знаменитых рысаков того времени, и особенно всемирно известного Гамильтона — прославленного английского рысака, успешно выступавшего на ипподромах всех европейских столиц.
В этот раз они приехали рано, шла разминка лошадей. Вдруг Борисов схватил за локоть Лерса и вскрикнул:
—Посмотрите... какой экстерьер! Какой экстерьер! Помереть можно,— и указал на молодого жеребца в яблоках.
Потом сорвался с места и побежал к конюшням. Скоро вернулся и, запыхавшись, сообщил:
—Продают, продают, я договорился, трехлетка,— и стал описывать достоинства красавца жеребца.
—Дончак? — спросил Лерс.
—Какой дончак? Какой дончак? — возмутился Бори¬сов и медленно отчеканил: — Ор-ло-вец! Чистых кровей! Все бумаги в полном порядке!
Теперь уже загорелся Лерс:
—Надо купить, во что бы то ни стало купить!
—Не волнуйтесь, я уже договорился. Пойдемте на конюшню, поторгуемся с владельцем.
—А как же с конюхом? — взволновался Лерс.
—Наймем и человека, который ухаживает за лошадью.

Автоматическое оружие.

В отечественной войне 1812 г. русская армия, ударную силу которой составляла пехота, возглавляемая замечательным полководцем Кутузовым, разгромила считавшуюся непобедимой армию французского императора Наполеона.
Современные мотострелковые войска, созданные на основе прежней пехоты, коренным образом отличаются от нее как по вооружению, так и по организации и способам ведения боевых действий. Основным вооружением мотострелковых войск стало автоматическое стрелковое оружие. Кроме того, они имеют средства для борьбы с танками и самолетами противника, а также для выполнения задач ближнего боя (противотанковые и осколочные ручные гранаты, холодное оружие).
Автоматическое оружие, состоящее на вооружении мотострелковых войск, позволяет вести огонь непрерывно не только с остановок, но и в движении, в том числе с бронетранспортеров.
Бой мотострелковых войск завершается уничтожением противника массированным огнем из автоматического оружия, ведущимся как с остановок, так и в движении.
Имея разнообразное и мощное вооружение и обладая способностью быстро и легко применяться к местности и использовать ее свойства для укрытия и ведения огня, мотострелковые войска могут вести длительный и упорный бой и совершать быстрый и стремительный маневр в любое время года и суток, при всякой погоде и на разнообразной местности.

Здесь ведь не Европа.

В этот раз они приехали рано, шла разминка лошадей. Вдруг Борисов схватил за локоть Лерса и вскрикнул:
лучшего мюрида имама Гоцинского, мусульманского вождя Северного Кавказа. Далгат быстро освоился с «работой» и «надежно» обеспечивал наблюдение.
В квартире был установлен прямой телефон из кабинета Лерса. Иногда он звонил и давал «наблюдающему» специальное задание: проводить, шагая позади примерно в десятке саженей, того или иного нужного человека. Далгат все исполнял аккуратно и тут же возвращался на свой пост.
Как-то ночью из автомобильной поездки явился взволнованный Болд и сообщил Лерсу, что за ним по всем признакам следили чекисты, сопровождая его по улицам города, и он привез обратно все продукты, побоявшись заехать во двор святейшего патриарха Тихона.
Лерс вместе с Болдом ночью явился на квартиру к Борисову и поднял его с постели.
—А как дальше быть? — спросил Лерс у Борисова.
—Утро вечера мудренее,— сонно проговорил тот.— Завтра мы с вами собираемся на ипподром, вот там что-нибудь и придумаем. Конечно, ездить на машине по темному и безлюдному городу неосторожно. Здесь ведь не Европа, машин совсем мало, и они обращают на себя внимание...
Лерс и Борисов уже стали друзьями, и кроме работы их связывало еще и то, что оба были страстными лошадниками.

Завтра мы.

Как-то ночью из автомобильной поездки явился взволнованный Болд и сообщил Лерсу, что за ним по всем признакам следили чекисты, сопровождая его по улицам города, и он привез обратно все продукты, побоявшись заехать во двор святейшего патриарха Тихона.
Лерс вместе с Болдом ночью явился на квартиру к Борисову и поднял его с постели.
—А как дальше быть? — спросил Лерс у Борисова.
—Утро вечера мудренее,— сонно проговорил тот.— Завтра мы с вами собираемся на ипподром, вот там что-нибудь и придумаем. Конечно, ездить на машине по темному и безлюдному городу неосторожно. Здесь ведь не Европа, машин совсем мало, и они обращают на себя внимание...
Лерс и Борисов уже стали друзьями, и кроме работы их связывало еще и то, что оба были страстными лошадниками. Расцветал нэп, начал работать ипподром, а вместе с ним и его вечный спутник — тотализатор.
Они уже несколько раз были вместе на ипподроме и поняли, что одинаково ценят грацию и красоту хорошей, рысистой лошади. У каждого из них имелись книги о конном спорте, каждый знал родословную знаменитых рысаков того времени, и особенно всемирно известного Гамильтона — прославленного английского рысака, успешно выступавшего на ипподромах всех европейских столиц.

Маклинток.

Американские продукты своим сотрудникам и приближенным, выменивал на них на рынке ценности, то расхищение Юровских продуктов на периферии было еще более откровенным.
Инспектора АРА в уездах оказались, как на подбор, бывшими белогвардейцами. Они и комплектовали местные комитеты РАКПД из бывших земских начальников, офицеров, попов и эсеров, участвовавших в чехословацком восстании и поддерживавших самарскую учредилку.
Один эсер уговорил членов Исаклинского комитета РАКПД подписать составленный на десяти листах план свержения Советской власти и установления нового строя. Это письмо-план было передано в миссию АРА, и оттуда поступил обоз с продовольствием в поддержку формируемого подполья.
В Пугачевский уезд приехал из миссии АРА американец Маклинток, быстро связался с местным попом и муллой, а те в свою очередь свели его с атаманом банды, куда вскоре тоже прибыл обоз с продовольствием.
Деревенские кулаки стали наживаться на американских продуктах.
В селе Алексеевка кулак Пелевин, возглавляющий РАКПД, получал продукты на тысячу детей, а выдавал обеды только 500 детям.
Во многих селах кулаки из РАКПД составляли фиктивные ведомости контингента столовой, вписывали в них умерших детей, вымышленные фамилии, присваивали себе продовольствие, предназначенное голодающим.
В селе Большая Глушица мне рассказал один старик:
«Большеглушицкие комитетчики понастроили себе дома за ворованный хлеб, спирт пьют ведрами, хлеб, фасоль, рис кулаки продают пудами, а детям выдают по четверти фунта хлеба, чем-то замутят воду и называют супом...»
В Бугурусланском уезде сельсовет намеревался провести ревизию столовых и проверить правильность выдачи продуктов. Местный кулак, возглавляющий РАКПД, написал в сельсовет письмо: «Комитет АРА разъясняет, что на проверку.

Но вскоре.

Денег не жалейте, жить там будете сами. Дадим вам надежного человека, пусть наблюдает за нашей конторой,— он сделал паузу,— ведь здесь говорят, что ВЧК — это сильная организация и их агенты кое-что стоят.
—Это вы правильно решили. Наблюдение необходимо. Я вам помогу, да и мне здесь, рядом, жить удобнее.
Через несколько дней конспиративная квартира была готова. Первые дни визуальные наблюдения вел Генри Болд (Мудрый). Через занавески хорошо просматривался переулок и угол улицы.
Агент ежедневно докладывал Лерсу, что «все идет пока нормально». Но вскоре Болда взяли на ночные автомобильные поездки по городу — для доставки американских продуктов «особым клиентам», и вместо него появился рослый, но юркий кавказец по имени Далгат. Его вызвал сюда «на службу»  из Дагестана сам Борисов  и представил как лучшего мюрида имама Гоцинского, мусульманского вождя Северного Кавказа. Далгат быстро освоился с «работой» и «надежно» обеспечивал наблюдение.
В квартире был установлен прямой телефон из кабинета Лерса. Иногда он звонил и давал «наблюдающему» специальное задание: проводить, шагая позади примерно в десятке саженей, того или иного нужного человека. Далгат все исполнял аккуратно и тут же возвращался на свой пост.

Откровенно скажу.

Откровенно скажу — мне нужны деньги, валюта, и как можно больше, я надеюсь их у вас здесь заработать.
—Но я вижу — вы русский патриот, и мало ли куда позовут вас ваши дела,— заметил Лерс.
—Я приехал сейчас с Кавказа и непременно вернусь туда. Там собираются надежные горские отряды для нового наступления на Советы. Правда, это произойдет не так скоро. Мой друг кавказский князь, о котором я вам говорил, ведет необходимую подготовку. Мы надеемся, нас будет финансировать сам миллиардер Генри Детердинг.
—А как же русские патриоты в эмиграции, борющиеся только за единую и неделимую Россию? — остановил его Лерс.
—О! Эта аристократия в эмиграции... они там в салонах только тем и занимаются, что формируют будущие российские правительства, а мы здесь должны рисковать жизнью. Хватит с меня того, что я горел в английском танке, тонул в Черном море... Я теперь уже имею право сам выработать план спасения России, а не быть только простым его исполнителем.
—Я вполне доволен вами, господин Борисов, и надеюсь, мы будем сотрудничать успешно. Кстати, где вы теперь обитаете в Москве?
—Все там же, у Лизы Мансуровой. Спасибо ей, она меня приютила.
Джон Лерс вспомнил, что шеф поручил ему подготовить конспиративную квартиру напротив конторы АРА, и предложил:
—Игорь Николаевич, найдите неподалеку, в Мало-Спиридоньевском переулке, хорошую отдельную квартиру с окнами на наш особняк.

Слава богу.

Если бы кто-нибудь понаблюдал за ним в этот момент, то, вероятно, удивился бы. Приезжий ходил по Новочеркасску не как турист, а как человек, хорошо знающий город и кого-то разыскивающий.
Действительно, Коля Сизов уверенно свернул в одну боковую улицу, потом в другую, потом попетлял по переулкам и вышел на Биржевой спуск, по которому Крамнис когда-то ходил на связь к полковнику Лукьянову. Он уверенно вошел во двор и постучался во флигель, где жил полковник. Назвал пароль, и его впустили. Он застал самого Лукьянова. Там находился и Маматов.
Оба встревожились и насторожились, когда незнакомец протянул полковнику конверт. В нем оказалась та самая половинка удостоверения Пензенского совнархоза на имя Петренко, которую в свое время им предъявил Крамнис. У Лукьянова и Маматова отлегло от сердца: они давно ждали вестей от Крамниса, и вот он наконец откликнулся. Слава богу!
В конверте лежала также записка инженера Борисова, приглашавшая гражданина Лукьянова пожаловать сегодня в гостиницу «Золотой якорь», в комнату № 17, для переговоров о работе в изыскательской партии.
В гостиницу пришли оба — Лукьянов и Маматов.
Борисов встретил их приветливо, но все же потребовал вторую половину удостоверения Пензенского совнархоза.

Предатель России.

Петренко попросил показать ему личные дела бывших офицеров. Но не тут-то было! Генерал оказался не так прост.
— Не-е-т, батенька! Конечно, советский чиновник вам бы все сразу выложил, а меня другим порядкам учили. Извольте обратиться к моему начальнику, бывшему полковнику Тринкелю. Он разберет вашу просьбу и, если сочтет нужным, распорядится. Тогда я с удовольствием...
Петренко вышел и — прямо к Тринкелю. Тот внимательно изучил его документы и в просьбе отказал:
— Комендант станции подчинен нам, и мы считаем, что у него военспецов вполне достаточно.
Другой бы ушел. Но разведчику нельзя отступать, да и некуда: списки офицеров были крайне необходимы.
Петренко сделал рискованный шаг:
— Я одновременно выполняю поручение ЧК, поэтому мне главным образом нужны списки бывших белых офицеров.
Тринкель ответил более мягким голосом:
— Это другое дело! Сразу бы так и сказали.
Он вызвал делопроизводителя Захарова, дал ему необходимые распоряжения — и через какой-нибудь час Петренко, окрыленный успехом, покинул военкомат.
На другой день он явился с докладом к Лукьянову. Тот тоже был доволен, но встревожился при упоминании о полковнике Тринкеле.
— Он изменник! Предатель России! Я сам, я сам,— твердил он распаляясь,— я сам был председателем военно-полевого суда, и мы этого мерзавца приговорили к повешению!

Но я думаю.

Я предупредил хозяина, что мои друзья здесь, рядом, их много, в случае чего разгромят его кабачок, а шхуна «Апостолис» пусть тогда забудет дорогу в Новороссийск.
Ксандопуло благополучно отвез меня в Феодосию. Через две недели на той же шхуне я вернулся обратно. С греком мы стали друзьями. Вот и недавно он меня с комфортом доставил из Батуми в Новороссийск.
—Да у вас, можно сказать, есть своя личная шхуна,— заметил Лерс.
—Она мне всегда пригодится, мало ли что... В любое время можно отплыть в другие края,— самодовольно заявил Борисов.
—Но я думаю, сейчас это вам не потребуется. Вас будет защищать американский флаг,— с апломбом возразил Лерс.
—У нас, у русских, есть пословица: «На бога надейся, а сам не плошай».
На лице Лерса появилась легкая улыбка. Он спросил:
—Каковы в настоящий момент ваши планы, Игорь Николаевич?
—О... планы у меня грандиозные.
—А все же? Мы — деловые люди и должны знать, как долго сможем пользоваться вашими услугами. Судя по вашему опыту и возможностям, приходится опасаться, что вы оставите нас на полпути, как русские говорят — «у разбитого корыта».
—Не волнуйтесь, мистер Лерс, я намерен поработать с вами подольше.

Отлично!

Ночью Зявкин по прямому проводу доложил Дзержинскому, что Новочеркасская ЧК располагает шифрами, явками, паролем в Крымский штаб Врангеля.
— Отлично! — похвалил Дзержинский.— Раз у нас есть пароль, надо поскорей снарядить туда подходящего человека! Есть у вас такой?
Зявкин ответил, что у него находится Борисов из ВЧК. Он готов выполнить задание.
— Всецело одобряю эту операцию! — поддержал Дзержинский и попрощался.
ИНСПЕКТОР СТАВКИ
Спустя недели три в Новочеркасск прибыли по документам ВСНХ инженер Игорь Николаевич Борисов и техник-геодезист, он же секретарь, Коля Сизов, совсем еще молодой парнишка. Приезжие завалили номер гостиницы геодезическими инструментами и разными ящиками. Из бумаг следовало, что инженер и техник направлены в Новочеркасск и Ростов затем, чтобы найти наиболее подходящее место для строительства большого завода сельскохозяйственных орудий.
Инженер объяснил администратору гостиницы, что в городе они пробудут недолго, а больше намереваются разъезжать по области и делать геодезическую съемку, для чего и привезены все эти громоздкие ящики и инструменты, но комнату они хотели бы оставить за собой.
Приезжие разложили вещи, умылись с дороги, напились чаю, и техник-секретарь пошел побродить по городу.

Голос.

Более полувека прошло с момента выхода этой брошюры. Но мы и сейчас как бы слышим ленинский голос:
«Препровождая при сем брошюру «Исполняйте законы Советской республики», обращаю внимание на перепечатанный в ней закон, изданный VI Всероссийским съездом Советов.
Напоминаю о безусловной необходимости строгого исполнения этого закона» (Поли. собр. соч., т. 51, с. 45).
В чем В. И. Ленин видел смысл подготовки этих документов?

Нам этом все и закончилось, ура!

Текст.

В 1939 году был утвержден новый текст Военной присяги, приведенный в соответствие с принятой в 1936 году Конституцией СССР. Было утверждено и новое Положение о порядке принятия присяги.
Действующий ныне текст присяги утвержден Президиумом Верховного Совета СССР 10 июня 1947 года.
Военная присяга и Положение о порядке принятия ее помещены в Уставе внутренней службы Вооруженных Сил Союза ССР.
60
Советская Военная присяга является выражением подлинно народного характера наших Вооруженных Сил, их благородных
целей и задач.
Принимая присягу, советские воины торжественно заявляют о своей готовности по приказу родного правительства тотчас же выступить на защиту социалистического Отечества и отстаивать его мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагами.

Но, самое главное.

Но ни экономические трудности, ни смятение отдельных художников, конечно, не были в состоянии остановить литературный процесс, помешать формированию литературы нового мира.
Правое дело Октябрьской революции неудержимо влекло к себе честные и горячие сердца писателей. Вместе с революционным народом оказались не только многие выдающиеся художники, которые и ранее активно участвовали в освободительном движении масс, — М. Горький, А. Серафимович, В. Маяковский, Д. Бедный. На сторону Октября решительно встали и некоторые из прогрессивно мыслящих писателей, прежде далеких от идей пролетарской революции, — А. Блок, В. Брюсов, С. Есенин.
Но, самое главное, революция способствовала пробуждению творческой энергии в широких народных массах, притоку в литературу множества новых дарований.
В. И. Ленин не раз говорил, что у революционного народа непременно должна образоваться своя, новая художественная интеллигенция, потому что «интеллектуальные силы рабочих и крестьян растут и крепнут в борьбе за свержение буржуазии и ее пособников» (т. 51, с. 48). И в литературу действительно пришли новые таланты. По воспоминаниям современников, «невероятными темпами» шел рост литературы в начале 20-х годов: «Чуть ли не каждый день приносил новое имя и новое, — конечно, «замечательное» произведение». Новые, неизвестные до того имена писателей доносились из Поволжья и Средней Азии, Крыма и Закавказья, Сибири и Дальнего Востока, со всех концов страны. «И чем неизвестное было имя, тем больше возбуждало оно надежд».
С приходом этих авторов в литературу создавался, по существу, новый тип писателя — активного общественника, непосредственного участника великой социалистической стройки. Большинство из них, прежде чем стать писателями, были солдатами революции. Д. Фурманов являлся комиссаром легендарной Чапаевской дивизии, А. Фадеев партизанил на Дальнем Востоке, Вс. Вишневский служил пулеметчиком в Первой Конной армии, был командиром и политработником на Балтийском и Черноморском флоте, Б. Лавренев командовал бронепоездом на Южном фронте, Л. Леонов участвовал в разгроме Врангеля в Крыму, К. Федин и Н. Тихонов защищали Петроград от Юденича и т. д. Начальной литературной школой для них послужило участие во фронтовой красноармейской печати. Перед этими людьми не возникало вопроса, принимать или не принимать революцию. Это была их революция, она вдохновила будущих литераторов своими идеями, одарила темами и сюжетами, познакомила с героями времени. А новые герои и новый жизненный материал потребовали и новых средств художественной выразительности.
Творческий метод социалистического искусства складывался и утверждался в напряженных идейно-художественных исканиях Его принципы вырабатывались в соревновании различных эстетических условий.

Мы одни.

Я его подозвал, показал золотую десятку и спросил:
—Есть шхуны греческие? Мне бы до Крыма. Он сделал вид, будто не понял, и отошел. Положение было безнадежным. Выйдя из кабачка, я остановился в темноте, за кипарисом. Вдруг подкатила огромная телега, запряженная парой лошадей, навстречу вышел хозяин — и началась выгрузка больших железных бидонов. Я понял — контрабандный спирт. Быстро выскочил из темноты и скомандовал:
—Стой! Чья контрабанда? Я сотрудник милиции! Схватил за руку маленького, щуплого грека и повел в кабачок.
—Ваши документы! — потребовал я.
Грек предъявил мне иностранный паспорт на имя Ксандопуло, владельца шхуны «Апостолис».
—Откуда спирт?
—Здесь, в порту, купил у итальянцев.
—Так! Конфискуем весь спирт.
Ксандопуло начал меня просить: «Мы одни, никто не узнает, возьмите два бидона. Мне надо уплыть как можно скорее. Не задерживайте меня».
Тогда я сказал, что я не сотрудник милиции, а русский офицер и мне надо пробраться в Феодосию. Плачу золотом. Ксандопуло необычайно обрадовался. Позвал хозяина кабачка, быстро сварили черный кофе — и вскоре втроем, как истинные друзья-левантийцы где-нибудь в Пирее, в гавани, сидели, пили кофе, посасывали настоящую анисовую и заедали пахлавой.

Хорошенькое «и все».

Крамнис напишет и подпишет что угодно. Видно же, что он трус и не прочь остаться в живых. Значит, письмо к Лукьянову напишет. Это самое главное. Остальное пойдет как по маслу... Надо, товарищ Лисин, оцепить дом, где живет Крамнис,— конечно, незаметно. Я войду туда вместе с ним, как его приятель, который поможет ему уложить вещи. Благо, меня здесь никто не знает. Он попросит свою дамочку отнести письмо по адресу не раньше и не позже, чем завтра утром. А сегодня вечером она проводит нас на вокзал. Вот и все. Не сомневайтесь, он сопротивляться не будет. А если паче чаяния вздумает ерепениться, вы заберете его — и все.
— Хорошенькое «и все»! Он нам провалит все дело! — возразил Лисин.
— Не провалит. Он хочет жить,— твердо заявил Зявкин и повернулся к Борисову: — Мы все думали, как перебросить вас к Врангелю. И вот все само идет в руки. Есть пароль, будет письменная информация этого молодчика. Что еще надо?
— Правильно! — согласился Борисов.— Лучшего не придумаешь. Крамнис останется у вас заложником. Так мы ему и скажем, он обязательно должен это знать...
Все прошло гладко.
Вечерний поезд увез Зявкина, Крамниса и Борисова в Ростов.

Вот и приходится.

Подошли элегантно одетая дама и господин в котелке.
—А, госпожа Модзилевская... господин Котляр! Как ваши успехи?
—Сегодня рынок замечательный, столько ценных антикварных вещей,— прощебетала дама.
—Да, есть стоящие вещи, мы кое-что приобрели для вас, сэр,— пробасил господин в котелке.— Только у нас маловато чеков на продовольственные посылки. Да и те мы уже реализовали. Нельзя ли получить еще?
—О, это несложно! — Хайнес достал бумажник, отсчитал десять чеков и передал мужчине: — Действуйте, господа! Желаю успеха!
Борисов вопросительно посмотрел на Хайнеса.
—Не удивляйтесь, господин Борисов. Полковник тоже хочет жить. И потом, не я один. В Москве — Хаскель, в Европе — Браун. Да и министру Гуверу надо послать что-нибудь уникальное из России. Вот и приходится русским сотрудникам АРА промышлять на рынке. Пойдемте, я вам покажу нечто более интересное...
Они попали в группу странных, невзрачных личностей, как будто бы ничего не продающих и не покупающих. Хайнес подозвал одного из них:
—Лазарь! Покажите моему спутнику, что у вас есть новенького и оригинального.
Лазарь, длинный и худой, оглянулся и недоверчиво посмотрел на Борисова.
—Не бойтесь, это мой хороший друг,— воодушевил его Хайнес.
Лазарь еще раз оглянулся и гортанным голосом пробормотал что-то непонятное. Их тотчас окружила и закрыла от толпы группа людей.
Лазарь достал из-под полы маузер в новенькой колодке:
—Не угодно ли, господин, из самой последней английской партии, вот и сто патронов к нему.
—Берите, Борисов, я плачу,— поощрял Хайнес.— Сколько, Лазарь, стоит?

Товарищи.

Принятие Военной присяги происходило в торжественной обстановке. Вот как принималась Военная присяга бойцами одного из полков Чапаевской дивизии. Полк имени Степана Разина принимал клятву в строю в присутствии жителей села.
—    Товарищи! — обратился командир полка Михайлов к бойцам.— Поклянемся перед гражданами села Сухоречки и всей Республики разбить Колчака. Не дадим врагам — подлецам топтать нашу землю! Постоим за родные поля и фабрики с заводами, за жен своих и детей, за матерей и отцов-стариков!
—    Клянемся! — в один голос ответил полк.
В марте 1922 года, когда окончилась гражданская война, ВЦИК принял постановление «О приведении к присяге всей Красной Армии и Красного Флота». Был установлен единый день принятия присяги — 1 мая и одинаковый для всех порядок ее принятия. Воины присягали коллективно, в строю, во время парада.

Недалеко от Туапсе.

Недалеко от Туапсе он нашел какого-то турка-контрабандиста и договорился с ним о нашей доставке в Феодосию. Я предупреждал князя об опасности, так как приходилось слышать, что турецкие контрабандисты выбрасывают в море своих пассажиров. Куда там! Князь не хотел и слушать. Дали мы турку задаток — пять золотых десяток. Остальные сто рублей обещали заплатить на месте, в Феодосии. Не успели мы отплыть и двух миль, как в трюм ввалились четыре турка, вооруженных кинжалами. Сопротивляться было бесполезно. Нас взяли «под белы ручки» и вышвырнули за борт. Хорошо еще, турки попались «добрые» и следом бросили пробковые пояса. Часов через пять мы еле живые прибились к берегу. К утру высушились, ожили. Я отправился в Новороссийск пешим порядком в надежде оттуда опять пробираться в Крым, благо у меня в непромокаемом поясе были зашиты документы и золотые червонцы. Князь остался гол как сокол и отправился к себе на Кавказ берегом Черного моря.
В Новороссийск я попал уже вечером. Заглянул в порто вый кабачок «Сан-Суси». Осмотрелся: много иностранных моряков, преимущественно итальянцев, с торговых судов. Засиделся допоздна. Хозяин-грек уже поглядывал на меня подозрительно.

Таганрог.

Арестованного увели, и тогда Зявкин и Лисин, не сговариваясь, повернулись к Борисову. Борисов улыбнулся:
— По-моему, товарищи дорогие, к вашему берегу во какая рыбка подплывает, а вы не радуетесь!
— Чему же тут радоваться? — невесело возразил Лисин.— У нас в штабе «Спасения» есть свой человек, и мы с ею помощью контролируем их деятельность. Теперь же, когда они узнают об аресте этого сукина сына Крамниса, штаб перебазируется, и мы потеряем связь...
— Понимаю вас. Это, конечно, серьезно. Но этого можно избежать.
— Необходимо избежать,— согласился Зявкин.— Но как? — Он прошелся по комнате, остановился, задумался. И нашел: — А хотя бы так: надо под каким-нибудь благовидным предлогом вывести этого Крамниса из штаба. Пусть он напишет Лукьянову, что так и так, сегодня, мол, утром случайно встретил на вокзале старого врага, чекиста Ершова. К счастью, тот его не узнал, быть может, просто не заметил. Но в Новочеркасске ему больше оставаться нельзя, и сегодня вечером он выезжает в Таганрог, а оттуда будет пробираться в Крым. Встреча его с полковником невозможна, боится провалить весь штаб. Если все будет благополучно, он либо сам вернется, либо пришлет кого-нибудь, кто и привезет инструкции Ставки.
Лисин оживился:
— Все это, пожалуй, хорошо придумано, но как выполнить?
— А что тут особенного?

Присяга.

Советская Военная присяга возникла по инициативе самих красноармейцев и краснофлотцев в первый же год существования Советской власти. Вступая в ряды Красной Армии и Красного Флота, трудящиеся стремились ознаменовать это важное в своей жизни событие принятием определенных обязательств, свидетельствующих о преданности социалистической Родине и рабоче-крестьянскому правительству. Присяга принималась в различных частях по-разному, и текст ее был неодинаков.

Но смысл был один: рабочие и крестьяне, вступавшие в революционную армию, клялись бесстрашно и самоотверженно сражаться за Советскую власть, беспощадно громить врагов революции.
Чтобы придать воинской клятве значение государственного документа, Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет Советов (ВЦИК) 22 апреля 1918 года утвердил единый для всей армии текст Торжественного обещания, как именовалась тогда Военная присяга. Оно было напечатано в служебной книжке красноармейца, утвержденной В. И. Лениным и Я. М. Свердловым

Русский сотрудник.

«Похожий на студента» оказался действительно студентом исторического факультета и назвал свое имя — Вика Бобринский. Оглянувшись, тихо добавил: «Из графской семьи».
Борисов щелкнул каблуками и коротко представился:
— Гвардии подполковник. Прибыл в Москву и ищу себе кров и хоть какую-нибудь работу.
После нескольких рыночных встреч Бобринский ввел Борисова в «салон» Лизы Мансуровой, помещавшийся в полуподвальчике на Арбате, где часто собирались молодые отпрыски бывшей московской аристократии.
Через некоторое время Лиза, секретарь шефа АРА, свела Борисова с самим Хаскелем.
После изучения «послужного списка» Игоря Николае¬вича Борисова и благоприятного отзыва, полученного из штаба Врангеля в Софии, он был принят на службу в АРА и зачислен в транспортный отдел. Фактически же его сделал своим помощником заместитель Хаскеля Лерс.
Русский сотрудник, тем более опытный разведчик, не раз переходивший линию фронта, был неоценимой находкой для Лерса. Он любил авантюрные похождения и с удовольствием слушал по вечерам рассказы Борисова.
— В двадцатом году мне нужно было срочно перебраться из Новороссийска в Феодосию, где размещался штаб Врангеля. Со мной был попутчик, один кавказский князь.

Северный Кавказ.

Его попросили рассказать, какими условными знаками он пользовался. Оказалось, что у Крамниса есть бинокль, в который заделана бумажка с особым паролем для Крыма — в штаб Врангеля.
Зявкин спросил, когда и как он имел в виду использовать этот пароль. Арестованный показал, что еще в феврале в Екатеринодаре, в штабе генерала Романовского, ему объяснили, что если большевики займут Кубань, то он должен будет подготовить вооруженное восстание на Дону и под¬нять его, как только Врангель начнет наступление на Северный Кавказ. По ходу дела, если потребуется, он должен пробраться к генералу Врангелю с информацией.
— В штабе Романовского уверенно говорили о предстоящих морских десантах,— дополнил Крамнис.— Нашей главной задачей было не дать сеять и убирать хлеб на Дону и Кубани. Заморить голодом большевистскую Россию.
— Когда же вы намеревались отправиться в Крым? — спросил Зявкин.
— Думал в ближайшее время. Но меня задержал Лукьянов. Навязал мне обязанности начальника оперативного отдела у него в штабе.
— Ясно,— заключил Зявкин.— Была у вас еще какая-нибудь связь со штабом Врангеля?
— Мне рекомендовали найти подходящего человека, лучше из бывших офицеров, и послать его с шифровкой и паролем.
— Ну и как? Послали вы кого-нибудь?
— Не успел.

Знамя.

Ни одно государство в мире не затрачивает таких огромных средств на оказание помощи военнослужащим и их семьям, как наше социалистическое государство.
Военная присяга — священная клятва на верность Родине. Приходит день, когда юноша становится воином — членом славной семьи защитников Родины. Он занимает свое место под Знаменем части или Флагом корабля (рис. 1, 2 и 3). Отныне он — вооруженный страж социалистического государства; ему поручено как зеницу ока беречь его безопасность, мирный труд строителей коммунизма.
Рис. 1. Красное Знамя воинской        Рис. 2. Гвардейское Красное Знамя части
Перед лицом своих товарищей, у овеянного боевой славой Знамени части он громко и отчетливо произносит слова Военной присяги:

Глупо.

Можно разбить самую большую армию, но нельзя покорить великий народ. Глупо даже думать об этом... Вот как бы я рассуждал, если бы я был Наполеон Бонапарт, а как он рассуждает сам то мне неведомо, отец Никифор. Может, он считает, что у нас в России, кроме царя да его войска, никого и не существует? Кто ж его знает. Ведь сказано: кого бог захочет наказать, того он лишает рассудка.
— Я и сам так думаю,— отозвался отец Никифор.— А Ильинский протоиерей отец Поликарп Зверев все пугает. Не бывать, говорит, добру, ежели француз пойдет на Россию. Против Наполеона у нас, дескать, и полководцев нет. Это ему все, отцу Поликарпу-то, зять его, учитель казенной гимназии Николай Ефремов, объясняет. Он им не нахвалится. Умная, говорит, голова.
— Голова-то она, может, и умная, да дураку досталась,— отрезал Морозов.— Знаю я этого Ефремова. Слышал. Пост, как скворец, с чужого голоса. Кого услышит, того и передразнивает, а своей песенки нет. Не люблю таких.
— У вас голова министерская,— с нескрываемым восхищением произнес отец Никифор.— Как есть министерская. Истинно говорю. Вас бы министром иностранных дел поставить.
— Да я вот того и жду, когда за мной пришлют из Петербурга,— засмеялся Иван Григорьевич, откинувшись на скамейке.— Может, меня потому из Москвы выпроводили, что мое место не там, а в Петербурге. Покуда же место министра для меня не освободилось, придется в саду да на огороде копаться. Вот так-то, отец Никифор. Пойдемте-ка лучше в комнаты. Там сестрица моя — Маланья Григорьевна — березовым квасом нас угостит. У нас он нынче отменный получился. Выпьешь ковшик, аж в лоб ударит. Все дурные мысли из головы вышибет. Так пойдемте, что ли. Да вот уже и Устинька идет за нами.
И в самом деле, из-за кустов сирени, разросшихся вокруг дома, выбежала русоволосая девушка лет восемнадцати, босая, с домашней куцавейкой на плечах.

Борисов.

ВСТРЕЧА НА ЧЕРНОМ РЫНКЕ

В Москву из Закавказья прибыл Игорь Николаевич Борисов.
В 1920 году, когда деникинская армия была под Новороссийском сброшена в море, а Врангель еще сидел в Крыму, в тылу красных действовало более 200 офицеров разведки и контрразведки, оставленных специально для организации восстаний и обеспечения высадки врангелевских десантов на Кубань и Дон. Тогда Борисов нелегально ездил в Крым, к Врангелю, с донесением из подпольного штаба «Армии возрождения России», созданной на Дону.
В штабе Врангеля после необходимой проверки Борисова приняли на службу в разведку и переправили обратно на Дон — инспектировать подполье.
Вскоре донские чекисты ликвидировали заговор, а десанты Врангеля были встречены плотным заградительным огнем.
«Обживаясь» в столице, Борисов стал наведываться на черный рынок. Как-то, меняя ароматный турецкий табак необычайной крепости, привезенный из Грузии, он столкнулся с молодым человеком, прилично одетым, похожим на студента. Под полой длинного сюртука тот прятал несколько банок сгущенного американского молока и, увидев у Борисова табак, предложил выгодный обмен: три банки за пачку табака.
Оба оказались неопытными рыночными дельцами, не торгуясь, произвели обмен и охотно разговорились.

Угол.

— Вот так-так! — воскликнул он, выслушав сообщение Лисина.— Хорошо, сейчас приеду.
У Зявкина в кабинете в это время сидел гость из Москвы — оперативный сотрудник ВЧК Игорь Николаевич Борисов. Совсем еще молодым подпоручиком царской армии Борисов вступил в партию большевиков. И с тех пор ему поручали очень ответственные и опасные дела.
— А вы не согласитесь ли, Игорь Николаевич, поехать в Новочеркасск вместе со мной? — спросил Зявкин.
— Охотно!
Они сели в автомобиль и — прямо к Лисину.
— Кто знает об аресте? — едва войдя, спросил Зявкин. Он прошелся из угла в угол по кабинету.
Лисин доложил, что никто не знает, кроме коменданта станции, но тот наш, коммунист, он предупрежден и будет молчать.
Ввели арестованного. Зявкин задал ему тот же, видимо тревоживший его, вопрос:
— Кто из ваших знакомых знает о вашем аресте?
— Никто, ведь меня доставили в ЧК в крытом фаэтоне прямо с работы...
Крамнис сообщил, что собрание руководителей штаба назначено на завтра, на два часа дня, у Лукьянова. Добавил, что накануне его весь день томило тяжелое предчувствие; сам не знает почему, но он был почти уверен, что его арестуют, и дал адрес Лукьянова своей любовнице Эльзе Дитмар, которая должна сообщить полковнику, если он сегодня к ней не придет.

Место.

Большую работу по культурному обслуживанию Армии и Флота в порядке шефской помощи проводят театры, ансамбли, многие деятели литературы и искусства. Советские воины получают разнообразную художественную, военную, политическую и техническую литературу, много газет, журналов.
Солдатам и сержантам в виде поощрения и по семейным обстоятельствам могут предоставляться отпуска на родину.
Помимо различных льгот, существует государственное обеспечение военнослужащих и членов их семей в виде пенсий, пособий, а также в виде помещения в интернаты и дома инвалидов. Пенсия выплачивается бывшему военнослужащему по инвалидности, за выслугу лет, а в случае смерти военнослужащего — членам его семьи. Значительная материальная помощь нуждающимся семьям военнослужащих оказывается из средств местного бюджета, а также из средств колхозов и профсоюзных организаций. Регулярно помощь от государства получают в нашей стране инвалиды войны и семьи погибших на войне. После окончания Великой Отечественной войны миллионы советских воинов были демобилизованы. Все они получили от государства единовременное денежное вознаграждение и по прибытии на место жительства были обеспечены работой.

Руки вверх!

Сотрудник ВЧК Базов, подойдя вплотную, сказал очень просто:
—Руки вверх!
—Мама миа! — Пик тяжело вздохнул и медленно поднял руки.
В феврале 1922 года ВЦИК РСФСР принял специальный декрет «Об изъятии церковных ценностей для реализации на помощь голодающим». Местным Советам предлагалось «немедленно изъять из церковных имуществ... все ценные предметы из золота, серебра и камней... передать в органы Наркомфина со специальным назначением в фонд ЦК Помгол».
...Было изъято 33 пуда золота, 23 997 пудов серебра, 14 пудов жемчуга, 35 тысяч алмазов и бриллиантов, 71 тысяча других драгоценных камней.
Золото было нужно до зарезу. За золото покупался хлеб.
В. И. Ленин телеграфировал Л. Б. Красину, находившемуся в Лондоне: «...Ввиду чрезвычайно тяжелого продовольственного положения предлагаю в двухдневный срок сообщить: первое — сколько куплено хлеба; второе — сколько отправлено, какими пароходами и в какие порты; третье — сколько и когда отправляется в ближайшее время; четвертое — план исполнения обязательства о закупке пятнадцати миллионов пудов».
Советское правительство закупило и ввезло в страну десятки миллионов пудов семян и продовольствия. В 1922 году общий объем импорта составил 160 миллионов пудов.

Арест.

Задержанный хмуро молчал, опустив голову. Лошадь остановилась.
— Слезай, приехали! — услышал он голос Ершова. ВЧК Петренко обыскали — ив швах кителя, в каблуках
и подошвах английских армейских ботинок обнаружили шифр, явки и пароли, а в карманах брюк — образец подписки, которую давали вступающие в организацию «Спасение России».
Отпираться было глупо. Задержанный назвал свою подлинную фамилию и сознался, что он один из старших чинов штаба «Спасения России», что в царской армии и в штабе «Спасения» ведал разведкой. Заявил, что много знает и готов все рассказать, пусть только сохранят жизнь.
Казалось бы, Ершов мог ждать награды, по крайней мере похвалы. Но председатель Новочеркасской ЧК Лисин, непонятно почему, был недоволен.
Арест Крамниса создавал для чекистов серьезные трудности, и Лисин не знал, как быть. Он долго теребил свои коротенькие усики и тер лоб. Долго думал, потом позвонил в Ростов, начальнику оперативного отдела Донской ЧК Зявкину. Несмотря на свои 25 лет, Зявкин уже обладал большим опытом. При белых руководил Ростовским подпольным комитетом РКП (б), работал инспектором разведотдела 13-й армии.

Любовь.

О барине если и можно улыбнуться, то с болью в сердце. «Жизнь-то прошла, словно и не жил...— говорит Фирс— Эх, ты... недотепа!..»
Проследите по тексту пьесы, как раскрывает Чехов отношение Раневской и Гаева к главным жизненным ценностям: к родине, любви, долгу, человеческому достоинству. Выскажите ваши суждения об отношении автора к этим персонажам.
Новый хозяин? Лопахин может показаться явной противоположностью бывшим владельцам вишневого сада. И дело тут не только в практичности, напористости, столь не похожих на легкомыслие и беспомощность Раневской и Гаева. Лопахин ведь пря¬мой потомок тех, чьи лица «глядят с каждого вишневого дерева в саду». И разве он не имеет права торжествовать, купив вишневый сад? Вслушайтесь в его слова: «Если бы отец мой и дед встали из гробов и посмотрели на все происшествие, как их Ермолай, битый, малограмотный Ермолай, который зимой босиком бегал, как этот самый Ермолай купил имение, прекрасней которого нет на свете. Я купил имение, где дед и отец были рабами, где их не пускали даже в кухню. Я сплю, это только мерещится мне, это только кажется... Эй, музыканты, играйте, я желаю вас слушать! Приходите все смотреть, как Ермолай Лопахин хватит топором по вишневому саду, как упадут на землю деревья! Настроим мы дач, и наши внуки и правнуки увидят тут новую жизнь... Музыка, играй!»
Все, казалось <3ы, здесь ясно и оправданно. Но автор не дает читателю увлечься и впасть в ошибку. Какую новую жизнь можно построить, загубив прекрасный вишневый сад и наживаясь на спекуляции дачами?
«Вот как в смысле обмена веществ нужен хищный зверь, который съедает все, что попадается ему по пути, так и ты нужен»,— говорит Лопахину Петя Трофимов.
Чехов ясно видел хищническую природу капитала, но, мудрый художник-реалист, он не выводил ее из личных особенностей капиталиста. Наоборот, он показывал, как приобретательство постепенно калечит недюжинного человека, становится его второй натурой.
Ермолай Лопахин хорошо помнит добро, ради Раневской он терпит Гаева, охотно ссужает Любовь Андреевну деньгами, не рассчитывая их когда-либо получить. Он прост и добр с Петей Трофимовым, от души предлагает ему помощь. Не зря и Пете нравится Лопахин — за тонкие, нежные, как у артиста, пальцы, за «тонкую, нежную душу». Но именно Петя советует Лопахину «не размахивать руками», т. е. не заноситься, воображая, что все можно купить и продать.
А Ермолай Лопахин, чем дальше, тем больше усваивает привычку «размахивать руками». В начале пьесы это в нем еще не столь заметно. Задумчиво, с улыбкой вспоминает Лопахин, как Любовь Андреевна когда-то приласкала его, обиженного отцом.

Зорко.

Зорко и бдительно следят чекисты за происками империалистических разведок. Они решительно пресекают деятельность тех, кто становится на путь антигосударственных, враждебных действий, кто посягает на права советских людей, на интересы советского общества. И эта их работа заслуживает глубокой признательности партии, всего нашего народа.

1. Докажите демократический характер советского суда. 2. Каковы задачи советской прокуратуры? 3. Каковы основные задачи, права советской милиции? 4. Найдите в газетах материалы о деятельности органов народного контроля. Расскажите о фактах, которые показывают роль этих органов в обеспечении законности. 5. Член отряда юных инспекторов движения остановил на проезжей части дороги 12-летнего велосипедиста. Какие правонарушения им были совершены? С какого возраста велосипедистам разрешается выезжать на проезжую часть дороги?

6. Перед нами маленькая брошюра. На обложке название: «Исполняйте законы Советской республики!». Эта брошюра была написана по указанию В. И. Ленина. Владимир Ильич сам редактировал ее. По его распоряжению она была разослана всем членам Совнаркома. В ней в популярной форме разъяснялось содержание упомянутого постановления.

Самодеятельность.

При поступлении в средние специальные учебные заведения демобилизованные воины зачисляются на учебу вне конкурса. Лица, призванные в Советскую Армию в период обучения в среднем специальном учебном заведении, могут быть восстановлены в этом же учебном заведении в течение двух лет после увольнения в запас.
Советские воины, как и все граждане СССР, пользуются правом на отдых. В Советских Вооруженных Силах созданы все условия для интересного, культурного досуга воинов. В Армии и на Флоте имеется большая сеть театров, домов офицеров, клубов, библиотек. Ленинских комнат. Два раза в неделю для солдат и сержантов бесплатно демонстрируются кинофильмы. Широко развернута художественная самодеятельность и спортивно-массовая работа.

А то русские святые.

Достал американские папиросы «Мюренталь». Милиционер удивленно посмотрел на них, отдернул руку и резко заявил: «Мы курим махорку. Проходите, гражданин, нечего здесь ночью шляться, проходите...»
* * *   
Сильные лучи карманных фонарей рыскали по ликам святых в церкви Никиты Мученика, зажигали ярким светом оклады икон и дробились в золотом кружеве царских врат.
Шимм и Пик, в широких макинтошах, неторопливо, выборочно складывали все, что считали ценным, в большие кожаные мешки, висевшие на бедрах и притороченные к широким поясам.
—Эй, Джулио, ты не забудь ту девочку, что за колонной!
—Что ты, мы с ней уже перемигнулись.
Шимм снял со стены образ святой мученицы Марии.
—Ну, я уже полон. Это почище наших петербургских дел.
—Что же, пошли. А то русские святые обидятся, что мы не забрали их всех.
Лучи фонарей двинулись к выходу. Пик первый открыл дверь, осторожно выглянул, прислушался.
Шимм с поднятым пистолетом прикрывал его из-за угла.
Пик мотнул головой в сторону двора, но Шимм не успел тронуться с места: два холодных дула уперлись ему в висок и спину, а чья-то жесткая рука спокойно, твердо вынимала из ладони пистолет.
А Пик уже был во дворе, он сделал шаг, другой, оглянулся — и тут же два пистолета уперлись в него.

Некоторое время.

Некоторое время ехали молча, потом под мерный успокаивающий цокот копыт уполномоченный заговорил:
— Что ж ты молчишь? Или не узнаешь? Задержанный отозвался не сразу:
— Я вас в первый раз вижу.
— А я вот тебя сразу узнал. А ты, видать, забыл тот восемнадцатый годок, когда ходил под флагом генерала Каледина. И вы здорово хорошо шли, но мы шли еще лучше. Помните, как вы стояли здесь, в Новочеркасске, и пришел товарищ Сивере с отрядом матросни (вот такие, как я, братишки), и мы вытряхнули вас из города Новочеркасска? Только офицерский госпиталь остался. Помнишь?
...Тогда Ершов сам был ранен, и его положили в тот же госпиталь рядом с человеком, которого он теперь вез в крытом экипаже. В госпитале сосед рассказывал всем, что его якобы привезли с германского фронта без памяти, что он даже не знает, в каком городе находится, и Колька Ершов поверил ему, как родному брату, и жалел его, и делился с ним...
— Я ж тебе, мерзавец, свою махорку отдавал. ...Потом снова налетели белые, заняли Новочеркасск и сейчас же пришли в госпиталь за соседом Ершова. Разговаривали с ним, держа руку под козырек.
— Видать, ты у них был важная птица... Ну как теперь? Вспомнил? Вспомнил, шкура, как мы с тобой дружбу водили и как ты сразу показал на меня, что я матрос и надо меня расстрелять? Помнишь? — допытывался Николай.— А ведь меня уже повели на расстрел. Меня и еще порядочно наших славных бойцов. Но ваши конвойные сами нас отпустили.

солдаты и сержанты.

Солдаты и сержанты освобождаются от подоходного налога по всем видам денежного довольствия.
За солдатами и сержантами на протяжении всего периода срочной службы, а также на срок до шести месяцев после увольнения в запас сохраняется жилплощадь, которую они занимали до призыва. В течение трех первых месяцев отсутствия военнослужащего его жилплощадь не. может быть никем занята, а в дальнейшем она может быть лишь временно, до возвращения демобилизованного, использована местными Советами.
Военнослужащим, уволенным из Вооруженных Сил в запас, предоставлены льготы при поступлении в высшие учебные заведения. Демобилизованные из Советской Армии и Военно-Морского Флота принимаются в высшие учебные заведения на равных правах с лицами, имеющими не менее двух лет стажа работы в промышленности или сельскохозяйственном производстве.

Свидания.

«Хаскель разрабатывает план по ограблению русских храмов... Он вошел в связь с патриархом Тихоном. Свидания со «святейшим владыкой» начались тотчас по приезде в Москву. Хаскель привез и передал «святейшему» весьма объемные продовольственные грузы — подарок нью-йоркского русского митрополита Платона стоимостью 2500 долларов — вместе с доверительным письмом — призывом спасти церковные ценности от антихристов-большевиков. Я сам лично все это отвозил. Патриарх «всемилостивейше» передал через меня Хаскелю списки самых ценных икон и мест их хранения. Особо указал Казанский собор в Петрограде, где только золотая риза иконы Казанской божьей матери весит 34 фунта и осыпана драгоценными камнями: 1432 алмаза, 1655 бриллиантов двойной грани, 638 рубинов, 155 изумрудов, 7 сапфиров, 1400 штук жемчуга и огромное бриллиантовое колье. «Святейший» определил цену иконы минимум в один миллион долларов.
Хаскель требовал от меня поскорее изучить обстановку и действовать.
Я доложил ему о результатах. Этот собор, как и Исаакиевский, тоже имеющий крупные ценности, строго охраняется. Я подошел к милиционеру в потрепанной шинели, затасканных обмотках и дырявых ботинках, предложил закурить.

Пистолет.

Встревожился и Ершов, но не подал вида, сказал:
— Ладно, я проверю. Вы пока никому ничего не говорите, а если этот Петренко опять появится, вызовите меня.
Ершов решил, во-первых, доложить о происшествии председателю ЧК Лисину и, во-вторых, выяснить, кто такой этот Петренко.
На пути к осуществлению этих добрых намерений возникло неожиданное препятствие.
Вернувшись в ЧК, Ершов узнал, что близ города появилась крупная вооруженная банда и все чекисты по тревоге выехали на ее ликвидацию. Николай тоже вскочил на лошадь. Только на третий день, усаживая в поезд пойманных бандитов, которых отправляли в Ростовскую тюрьму, он вспомнил о Петренко и решил зайти к коменданту станции, своему давнему приятелю.
Не успел Ершов поздороваться, как в комнату вошел один из сотрудников комендатуры с ворохом бумаг на подпись.
Николай вгляделся в него — и быстро схватил за руку.
— Спокойно! — и свободной рукой сорвал с него ремень, на котором в кобуре висел пистолет.
Потом подтолкнул задержанного к дверям. Перед вокзалом стояли извозчичьи крытые фаэтоны. Ершов усадил своего сразу обмякшего и загрустившего спутника, сел рядом и негромко назвал извозчику адрес Новочеркасской ЧК.

Стаж.

Время военной службы засчитывается в трудовой стаж каждого гражданина СССР. Если рабочий или служащий до вступления в кадры Вооруженных Сил состоял членом профсоюза, за ним сохраняется и профсоюзный стаж, а за колхозниками сохраняется членство в колхозе.
В нашей стране лица, увольняемые из рядов Вооруженных Сил в запас, имеют полную возможность устроиться на работу в любой отрасли народного хозяйства. Исполкомам местных Советов депутатов трудящихся и руководителям предприятий вменено в обязанность предоставлять работу увольняемым в запас солдатам и сержантам не позднее месячного срока со дня их прибытия к месту жительства с учетом их специальности," но не ниже той должности, на которой они работали до призыва на действительную военную службу.

Молодец.

 

Далее сообщалось, что этот шпион в настоящее время занимает ответственную должность в военкомате.
— Ну, голубчик вы мой, Иван Петрович! — приговаривал Лукьянов, обнимая Петренко.— Теперь большевики сами его расстреляют. Как одна копейка! Какой же вы молодец! Надо бы под всех предателей такие липы подкладывать!
— А мы так и будем делать! — твердо пообещал Петренко.
Но дела неожиданно приняли другой оборот.
Спустя час после ухода Петренко в военкомат пришел новый посетитель — уполномоченный ЧК по борьбе с бандитизмом Николай Ершов, бывший моряк.
Он направился прямо в отдел личного состава.
Ершова здесь хорошо знали, и никто из бывших офицеров не радовался его приходу.
— Опять «братишечка» пожаловал,— шептались они. На сей раз тревога была напрасной: Ершов явился в
военкомат по вызову, для заполнения наградной анкеты. Его представляли к награде за храбрость в боях с белыми. Анкета была заполнена быстро, Николай собрался было уходить, когда Тринкель сообщил ему, что поручение ЧК выполнено: списки  бывших офицеров вручены товарищу  Петренко.
— Какие списки? И кто такой этот Петренко? У нас в ЧК никакого Петренко нет,— удивился Ершов.
— Позвольте! Петренко работает у военного коменданта станции, но списки офицеров он потребовал для ЧК...
— А документы вы у него проверили?
— Он предъявил мне удостоверение на имя сотрудника военного коменданта станции Ивана Петровича Петренко,— заволновался Тринкель.

Зарубежные наблюдения.

Зарубежные наблюдения помогли Есенину глубже осознать великое значение преобразований, происходивших на Родине. Маяковский одобрительно отмечал проявившуюся в нем «ясную тягу к новому». Есенин писал: «Зрение мое переломилось особенно после Америки... я разлюбил нищую Россию... я еще больше влюбился в коммунистическое строительство». Пафосом этого строительства проникнуты многие страницы поэмы «Страны негодяев»: «Только работай! Только трудись! И в республике будет, что кому надо».
«Хочу я быть певцом и гражданином». В ходе социалистического строительства креп союз пролетария и крестьянина, лозунг смычки города и деревни становился все более популярным. В своем творчестве Есенин намечает пути решения проблем, еще недавно казавшихся ему безвыходными. В «Письме к деду» он говорит о неоспоримом преимуществе техники, «стального коня». Сердечные пристрастия автора меняются:
И, снимая моторному лаю В сонме вьюг, в сонме бурь и гроз, Ни за что я теперь не желаю Слушать песню тележных колес. («Неуютная жидкая лунность...»).

Военнослужащий.

В нашей стране военнослужащему, как и каждому советскому человеку, открыты широкие пути для развития личных способностей и талантов. Любой советский солдат и матрос, имеющий достаточную общеобразовательную подготовку, может поступить в военное или военно-морское училище и, успешно окончив его, стать офицером.
Военнослужащий, совершивший подвиг или отличившийся в боевой и политической подготовке, пользуется у нас особым почетом и уважением, так же как и герой труда — ученый, рабочий, колхозник.
В рядах Вооруженных Сил СССР проходят службу советские люди разных национальностей. Все они пользуются одинаковыми правами, и для всех в равной мере открыт путь к командным постам.
Советские законы надежно охраняют права и материальные интересы военнослужащих. В нашей социалистической стране, где армия является подлинно народной, воины и их семьи окружены вниманием и заботой.
Для военнослужащих и их семей Советское правительство установило льготы по налогам, в области труда, в области народного образования, и здравоохранения, жилищные льготы, почтовые и др.

Анонимка.

Далее последовал рассказ о том, что в 1919 году Тринкель командовал красной бригадой, но где-то под Изюмом был взят в плен войсками Деникина и за измену предан военно-полевому суду.
— Что еще нам было с ним делать? Повесить! Но приговор послали на утверждение Деникину. А это было как раз в день его рождения; старый тюфяк разнюнился и заменил предателю веревку каторгой. Теперь все видят, кого его превосходительство изволили помиловать! Изменника — вот кого!
— Ничего, господин полковник,— успокаивал его Петренко,— не волнуйтесь так! Хотите, мы ваш приговор приведем в исполнение руками самих большевиков?
Он сел к столу, что-то написал и показал Лукьянову. Это была анонимка. Красное командование извещалось, что бывший кадровый полковник царской службы Тринкель, пробравшийся в Красную Армию на командную должность, содействовал разгрому вверенной ему бригады и был взят в плен частями Добровольческой армии. Над ним был инсценирован военно-полевой суд за измену, и Тринкель якобы был приговорен к повешению. После этого было инсценировано помилование с заменой смертной казни пожизненной каторгой.

Угроза.

Угроза войны со стороны империалистических захватчиков обязывает советских людей постоянно заботиться об укреплении обороноспособности своей Родины. Боеспособность Советских Вооруженных Сил во многом зависит от уровня военной и технической подготовки той молодежи, которая ежегодно вливается в живой организм армии. Если молодой человек придет в армию физически закаленным и выносливым, уже усвоив основы военных знаний, имея определенные технические навыки, умея метко стрелять, водить мотоцикл, прыгать с парашютом, управлять автомобилем, плавать под водой с аквалангом, ходить на лыжах, знать радиоаппаратуру или мотор, ему будет легче овладеть военным делом, стать настоящим солдатом. Он скорее добьется успехов в боевой учебе и принесет наибольшую пользу Родине.
Сознавая личную ответственность за обороноспособность нашей страны, советские люди, и прежде всего молодежь, активно участвуют в оборонно-массовой работе, проводимой организациями ДОСААФ и комсомолом, упорно овладевают военными зна¬ниями, чтобы, когда это потребуется, умело, с достоинством и честью выполнить свой священный долг гражданина СССР — встать на защиту социалистической Родины.
Советский воин — полноправный гражданин СССР. Как и все советские граждане, наши воины пользуются не только избирательными, но и всеми другими политическими правами, провозглашенными Конституцией СССР.

Это общество.

Это общество, где идеи свободы, прав человека, достоинства личности наполнены реальным содержанием, обеспечивается единство прав и обязанностей, действуют одни законы и нормы нравственности, одна дисциплина для всех и каждого, складываются все более благоприятные условия для всестороннего развития личности. Это общество твердой уверенности в будущем, светлых коммунистических перспектив. Перед ним открыты безграничные просторы дальнейшего всестороннего прогресса.
Это общество, где сложился основанный на социальной справедливости, коллективизме и товарищеской взаимопомощи социалистический образ жизни, дающий человеку труда уверенность в будущем, духовно и нравственно возвышающий его как творца новых общественных отношений, собственной судьбы.
Важнейший итог строительства социализма в нашей стране — это советский человек. Человек, который, пройдя все испытания, сам неузнаваемо изменился, соединил в себе идейную убежденность и огромную жизненную энергию, культуру, знания и умения их применять. Это человек, который, будучи горячим патриотом, был и всегда будет последовательным интернационалистом. Конституция СССР закрепила исторические достижения советского народа; она гарантирует всем гражданам такие права и свободы, о которых только мечтают трудящиеся в эксплуататорском обществе.