Мы одни.

Я его подозвал, показал золотую десятку и спросил:
—Есть шхуны греческие? Мне бы до Крыма. Он сделал вид, будто не понял, и отошел. Положение было безнадежным. Выйдя из кабачка, я остановился в темноте, за кипарисом. Вдруг подкатила огромная телега, запряженная парой лошадей, навстречу вышел хозяин — и началась выгрузка больших железных бидонов. Я понял — контрабандный спирт. Быстро выскочил из темноты и скомандовал:
—Стой! Чья контрабанда? Я сотрудник милиции! Схватил за руку маленького, щуплого грека и повел в кабачок.
—Ваши документы! — потребовал я.
Грек предъявил мне иностранный паспорт на имя Ксандопуло, владельца шхуны «Апостолис».
—Откуда спирт?
—Здесь, в порту, купил у итальянцев.
—Так! Конфискуем весь спирт.
Ксандопуло начал меня просить: «Мы одни, никто не узнает, возьмите два бидона. Мне надо уплыть как можно скорее. Не задерживайте меня».
Тогда я сказал, что я не сотрудник милиции, а русский офицер и мне надо пробраться в Феодосию. Плачу золотом. Ксандопуло необычайно обрадовался. Позвал хозяина кабачка, быстро сварили черный кофе — и вскоре втроем, как истинные друзья-левантийцы где-нибудь в Пирее, в гавани, сидели, пили кофе, посасывали настоящую анисовую и заедали пахлавой.